Было время, когда я училась в старших классах школы и про испанский язык почти не думала, а иногда даже путала его с итальянским. Но был у меня любимый поэт – Федерико Гарсиа Лорка, про которого я точно знала, что он – испанец. У меня была советская книжечка из бабушкиной библиотеки, где были собраны переводы этого замечательного "республиканца", так там и было написано. Стихи мне очень нравились, все эти цыгане, жасмины, гитары, всё так страшно и загадочно. Переводы во многих случаях были хорошие. По крайней мере, я даже не задумывалась, что это переводы. Наверное, это правильно, таким и должен получаться перевод, чтобы читателю казалось, что он слышит автора,чью книгу он держит в руках. Но однажды я споткнулась об одно стихотворение в переводе Инны Тыняновой, которое мне показалось совершенно чужим, кривым, от него отдавало непонятной лубочностью и какой–то масленицей:

Колоколам Кордовы
зорька рада.
В колокола звонкие
бей, Гранада.

Колокола слушают из тумана
андалузские девушки
утром рано
и встречают рассветные перезвоны,
запевая заветные
песни–стоны.

Все девчонки Испании
с тонкой ножкой,
что на звездочки ранние
глядят в окошко
и под шалями зыбкими в час прогулки
освещают улыбками
переулки.

Ах, колоколам Кордовы
зорька рада,
ах, в колокола звонкие
бей, Гранада!

Тогда я впервые обратила внимание на роль переводчика в восприятии переводимого автора. Через несколько лет, когда с началом понимания языка пришла и жажда переводить всё на свете, я вспомнила про это стихотворение. Мои опасения оправдались. Перевод действительно имел мало общего с оригиналом.

Campanas de Córdoba
en la madrugada.
Campanas de amanecer
en Granada.

Os sienten todas las muchachas
que lloran a la tierna
soleá enlutada.

Las muchachas
de Andalucía la alta
y la baja.

Las niñas de España
de pie menudo
y temblorosas faldas,
que han llenado de luces
las encrucijadas.

¡Oh, campanas de Córdoba
en la madrugada.
y oh, campanas de amanecer
en Granada!


Давайте посмотрим на подстрочник:
"Колокола Кордобы ранним утром. Рассветные колокола в Гранаде. Вас чувствуют все девушки, которые оплакивают нежное траурное одиночество. Девушки Андалусии, горной и равнинной. Девочки Испании с маленькой ступней и дрожащими юбками, которые наполнили светом перекрестки. О колокола Кордобы ранним утром и О рассветные колокола в Гранаде!"

Если мы хорошо знаем испанский, то мы, конечно, сразу поймем, что "девушки" это и есть "колокола". На это нам указывает сразу несколько признаков:

1) составные части колокола"falda" – юбка колокола (название совпадает с русским, тут всё просто)"pie" – язык колокола (дословно "нога", "ступня")
2) род существительного "campana" – женский, в отличие от русского слова "колокол".
3) у носителей языка в этом нет сомнений.

Мы сразу понимаем, что Инна Тынянова эту аллегорию не уловила, так как в ее переводе девушки существуют отдельно от колоколов, и поведение этих девушек вызывает вопросы: не спят по утрам, смотрят на звезды (откуда там звезды?), а еще до того, как зазвонят колокола, бродят по промозглому туману (откуда туман?) и поют зачем–то. Юбки превратились в шали, тонкие ножки так и остались пикантной подробностью и озорно зарифмовались с окошками (откуда там окошки?). То есть не уловив основную идею, стихотворение можно вообще не переводить, так как в этом случае оно становится вашей личной фантазией от начала и до конца.

Но это полбеды. Не менее важная часть любого художественного произведения – настроение! Прекрасный тихий момент, когда заканчивается ночь и начинается день. Границу этого перехода и определяет звон колоколов. Они одновременно оплакивают ночь: " la tierna soleá enlutada" это и есть ночь, нежная, безлюдная, тёмная (поэтому дословно "в трауре"). Они как будто сами наполняют улицы светом (han llenado de luces las encrucijadas) , хотя на самом деле просто звонят в тот момент, когда восходит солнце.

Всё, это все события, происходящие в этом небольшом стихотворении. Очень умиротворенно и торжественно.
Конечно, слова вроде "рада", "улыбки", "прогулки" и радостный призыв "бей в колокола!" – всё это совершенно не соответствует настроению стихотворения.

Также очень, на мой взгляд, серьезная ошибка – слово "зорька". Никто не спорит, зорька – уменьшительно-ласкательное от слова "заря". Но нельзя ни в коем случае забывать и про культурный балласт, который тащит на себе это слово в русском языке. Пионерская зорька и корова Зорька. Это то, от чего освободить слово сможет только время.

Хотела бы предложить свой вариант перевода. Я решила его сделать, потому что мне было очень обидно за это прекрасное стихотворение.

Колокольни Кордобы на рассвете,
Колокольни Гранады на восходе,
Вам вторят Испании дети
И в трауре песни водят.

Колышутся плакальщиц юбки
И звонкими голосами
Они наполняют светом
Все перекрестки Испании.

Те девочки одинокие
По всей Андалусии ходят.
О, колокольни Кордобы на рассвете
И, о, колокольни Гранады на восходе.

Объясню некоторые моменты. Я сразу заменила колокола на колокольни. Колокольни – женского рода и не так уж сложно представить вместо колокольни высокую стройную девушку. Юбки я оставила, так как это прямое указание на колокола, очень хорошая, общая для наших языков метафора. "Ножки" я решила заменить, но не на "языки" – они были бы здесь совершенно неуместны –, а на "звонкие голоса", где слово "звонкий" и является связующим звеном с колокольной метафорой. Так же очень хорошо колокольни передают тему одиночества. Колокольни возвышаются на всем городом, им сверху видно вдали только другие колокольни, поэтому складывается ощущение, что эти девочки разошлись по всей Андалусии: небольшие колокольни в деревнях вторят высоким колокольням больших городов. Да, всех этих подробностей нет у Лорки, зато в его мире всё это было и есть до сих пор. Зато строчки" Las muchachas de Andalucía la alta y la baja" я сократила просто до "всей Андалусии", потому что по-русски так коротко и ясно рассказать, что юг Испании делиться на две зоны – равнинную и горную, очень сложно, да еще включить туда идею, что речь идет только о населенных территориях.

Всегда хочется сделать лучше. Хочется дорисовать красивую деталь про нежную ночь, хочется быть ближе к оригиналу. Но главное, чего бы мне хотелось, это того, чтобы, читая мой перевод, вы чувствовали, что читаете Лорку.